Какой позор для русского общества, какая кровавая мета, которую оно не желает, все еще не способно смыть, загладить то, что кровавый расстрел Белого дома — первого российского парламента, побоище у Останкинского телецентра вспоминают и отмечают в России только коммунисты (впрочем, и они ведь и были и остаются разными, да и тоже неотъемлемая часть русского общества).
Но все же ведь не только коммунисты были в Белом доме, далеко не только они горели живьем в парламенте, были жертвой снайперов вокруг него, гибли под прицельным огнем автоматчиков и бронетранспортеров вокруг телецентра.
Погибли там не только коммунисты, но и люди пришедшие защищать первый русский парламент, и множество случайных зрителей и журналисты (русские и нерусские) и неизвестно сколько детей 15-17 лет, приехавших в эти дни на съезд комсомола и пришедшие в Белый дом.
Да и сам Верховный Совет был тогда далеко не только коммунистический. Конечно, демократическая его часть была не так уж велика и чудовищно наивна. Многие из тех, кто громко кричал о демократии, до этого уже по меньшей мере негласно сотрудничали с КГБ (70% сказал генерал Иваненко), были "доверенными лицами" и именно поэтому, когда депутат, но, кажется, еще советского Верховного совета, единственный, Евгений Ким честно и с трибуны сказал, что в молодости и из патриотических побуждений дал подписку о сотрудничестве с КГБ, только Сергей Ковалев, который точно такой подписки не давал, осмелился его защищать. Все остальные ожесточенно Кима ругали, вероятно, все это зная о себе. Таким был парламент, таким было русское общество, но не расстреливать же их за это.
Помню, году в 1990-м я одновременно оказался с режиссером Говорухиным в Париже и оба с интервалом в один день (он не захотел совместного интервью) отвечали на вопросы радио "Свобода". Я сказал, что знаменитый тогда фильм "Так дальше жить нельзя" по-моему очень плохой и лживый. И Советский Союз два года назад выглядел иначе и все ужасы режиссером преувеличены, а главное виновны в этом не все 17 миллионов членов КПСС, как говорил Говорухин, а в соответствии с решением Нюрнбергского трибунала (там было руководство нацистской партии, СС и СД) и у нас КГБ, МВД и руководство КПСС.
В ответ мне заведующий бюро "Свободы" Мирский рассказал, что на вопрос, что он теперь будет снимать, Говорухин откровенно ответил:
– Не знаю как фильм будет называться: "Самый великий преступник" или "Владимир Ильич Ленин". Мне в Большом доме (Ленинградское КГБ) предложили сразу два комплекта аппаратуры и две съемочные группы, чтобы немедля можно было снимать и в Кракове (где жил одно время Ленин — С.Г.) и в Советском Союзе.
В конце концов деньги ему там дали для съемок фильма о Солженицыне, но это уже совсем другая тема. Здесь главное, что КГБ, рвущийся к власти, уже тогда переводил стрелки расплаты за совершенные преступления на аморфных преступников – "всех коммунистов". И демократы легко проглотили эту наживку и увидели в Белом доме и вокруг него только самодовольных и уцелевших болванов Руцкого и Хасбулатова, только дегенерата генерала Макашова, который разыгрывал роль "диктатора банановой республики" и разгуливал в черном берете, черных сапогах и черном плаще до пят, только подосланных в последний день в Белый дом Баркашова, но не свой, в первый раз выбранный в России парламент. Не самый умный (если до этого выбирал Ельцина), не самый лучший, уж какая изувеченная страна, такой и он, но все же лучше чем то, что мы получили сегодня и хоть как-то уравновешивающий гэбэшную свору, плотно окружавшую готового на все ради власти Бориса Ельцина, который, как уже многие знали, с ранней весны готовился уничтожить Верховный Совет.
И это демократы до сих пор не могут понять, что расстрелянный парламент была последняя их надежда, не оплакивают погибших, отдавая всю память о них коммунистам, потому что до сих пор не освобождаются от клейма сотрудничества всего лишь с сыном резидента КГБ Егора Гайдара, от принятой с их помощью авторитарной конституции Ельцина, от нелигитимного (заменившего ЦК КПСС) аппарата президента. Расстрел парламента так и не стал для всех нас национальной катастрофой.
О чем-то мы свою память от стеснения за ошибки отдали другим, о чем-то, слава Богу, вспоминаем, но не в связи с тем, что не завершили сами, а что успешно делают другие. Кирилл Рогов в недавней передаче говорил о том, как нужен, как важен для будущего Украины принятый закон о люстрации. Говорил о возможности обновления, выбора нового демократического пути украинским народом. Говорил, вполне разумно, о сложности практической реализации этого необходимого закона. Вспоминал, что такой закон был принят в Литве, в Чехословакии и как он облегчил этим странам европейский путь развития.
И так же как горько было слышать, что только коммунисты помнят об уничтоженном российском парламенте, так же было обидно слышать, что этот цивилизованный приличный русский политолог не помнит, не знает, что закон о люстрации в Государственной Думе предлагала Галина Старовойтова (и была убита, конечно, в том числе и за это). А до внесения законопроекта, повторяю — не только не принятого, но так постыдно забытого (все мы "Иваны, не помнящие родства") на очередной Конференции "КГБ: вчера, сегодня, завтра" было долгое международное обсуждение русского проекта. И министр внутренних дел Чехии Ярослав Башта предупреждал нас, что принятие этого закона привело к распаду Чехословакии, а литовцы говорили, каким потрясением было принятие этого закона для литовской республики. Выступал тогда еще не президент Германии Йоахим Гаук и говорил, как нужен этот закон для бывшей ГДР. Все мы понимали, как это серьезно, и я — ведущий — очень осторожно выбирал слова, но, конечно, никому и в голову не приходило, что автор русского закона будет убит и даже памяти об этом ни у кого (конечно, благодаря замечательным, якобы свободным и уж наверняка совершенно бессмысленным русским журналистам) в России не останется — и теперь мы будем говорить о люстрации только на Украине. Если мы не способны учиться на своих ошибках, на своем трагическом опыте и даже неспособны хотя бы помнить о нем, значит мы заслуживаем то, что сегодня происходит.
! Орфография и стилистика автора сохранены
